В глобальной экономике и финансовой системе все чаще происходят системные изменения. Это в полной мере относится и к России. Санкции против РФ расширяются, финансовые рынки в стране претерпевают изменения, меняются правила игры, все отчетливее видна системная трансформация экономики. Несмотря на серьезные вызовы, складывающаяся ситуация открывает новые возможности для России. В настоящее время, как и 35 лет назад (когда закладывались основы российского валютного рынка, ставшего индикатором последующих рыночных процессов), вновь формируются условия, которые будут определять место нашей страны в глобальной экономике на годы вперед.

Проанализирован массив теоретических и эмпирических исследований взаимосвязи финансового и экономического развития с начала XX в. Разнообразие теоретических концепций в отсутствие однозначно признанной теории экономического роста, быстрая эволюция финансового рынка делают этот вопрос по-прежнему актуальным. Эмпирические изыскания строятся на теориях, разработанных как минимум 30 лет назад и не учитывающих ряд современных тенденций (кратное увеличение финансовых инноваций, доминирование глобальных рынков, поляризация отраслевых структур экономик и сокращение реального сектора в ряде стран). Это оставляет пробелы в понимании механизмов влияния финансового рынка на экономический рост, увеличивает разнонаправленность результатов исследований. Систематизированы сложившиеся в теории и практике представления о влиянии финансового рынка на экономический рост для формирования объективной картины происходящего, выявлены актуальные направления обновления теоретических концепций. С применением методов аналитической группировки, содержательного и эволюционного анализа сформированы базы данных теоретических (25 за 1911—2000-е годы) и эмпирических (71 за 1993—2023 гг.) работ (по группам влияния финансового рынка); рассмотрена эволюция теоретических концепций и эндогенных экономико-математических моделей экономического роста с участием финансового рынка; проведен факторный анализ результатов эмпирических работ по существенным параметрам. Установлено, что влияние финансового рынка на экономический рост не универсально и различается по странам. Рост разнообразия результатов исследований связан со снижением их точности ввиду появления новых механизмов влияния финансового рынка на рост; игнорирования различий в отраслевых структурах экономик; влияния на результаты внешних факторов, не связанных с проверяемой гипотезой.

Волатильность отражает существующий в экономике риск, а ее перетоки характеризуют величину рисков, передающихся от одного сектора к другому. Определена динамика перетоков волатильности между секторами российской экономики в кризисные периоды, секторы классифицированы на отдающие и принимающие шоки. Использованы данные о дневной доходности отраслевых индексов МосБиржи за 2018—2023 гг. Динамика перетоков волатильности определялась с помощью методологии Диболда-Йилмаза (Diebold—Yilmaz) на основе VAR-модели. Выявлено, что характер перетоков различается в докризисный период, в период пандемии COVID-19 и во время проведения СВО. Финансовый сектор выступает источником перетоков волатильности на протяжении первого и последнего периодов. Во время пандемии их приемниками становятся нефтегазовый и транспортный секторы. В период проведения СВО секторы металлургии и нефтехимии оказываются приемниками перетоков волатильности, а потребительских товаров и финансовый — их источниками.

Предложено развитие модели Мертона-Васичека для учета валютных кредитов в портфеле ссуд и определения величины валютных макронадбавок к риск-весам в нормативе достаточности капитала. Показано, как величина надбавок зависит от волатильности обменного курса, от соотношения валютных активов и пассивов типичных заемщиков в таком портфеле ссуд. Дополнительно обоснована целесообразность аддитивного, а не мультипликативного учета валютного курса в теоретической модели.

В условиях санкций в отношении Российской Федерации иностранные ценовые индикаторы, которые ранее широко использовались бизнесом и регуляторами, стали труднодоступны и в целом менее релевантны из-за изменения направления товаропотоков. Возникла потребность в национальной системе ценовых индикаторов, дизайн которой в настоящее время обсуждается, а концепция, несмотря на более чем двухлетнее обсуждение и высокую степень приоритетности, до сих пор не принята. Обозначено предметное поле проблемы построения национальной системы ценовых индикаторов как с точки зрения теории вопроса, так и в плане ее приложения к проблемам антимонопольной политики. Методологической базой исследования послужили подходы новой институциональной и австрийской экономических теорий, использовано сравнение структурных альтернатив. Информационную базу исследования составили данные Федеральной антимонопольной службы о правоприменительной практике. Результаты исследования показывают, что для выполнения своих функций национальные ценовые индикаторы должны формироваться в условиях рынка (а не квазирегулирования) и конкуренции. Объем и частота данных, собираемых для расчета индикаторов, должны определяться с учетом мощности регулятора как гаранта, характеристик компаний и трансакций как факторов спроса на долгосрочные контракты с формульным ценообразованием, рисков согласованных действий и молчаливого сговора (как более широкой категории). Выводы позволяют участникам дискуссии в академической среде и за ее пределами понять рамки возможного при построении национальной системы ценовых индикаторов как с точки зрения доступных альтернатив, так и в плане цены, которую придется заплатить за предпочтительную альтернативу.

Многосторонние цифровые платформы предоставляют услуги с нулевой ценой, поскольку с помощью рекламы монетизируют внимание и данные пользователей. Тестирование гипотез о факторах, объясняющих цены на баннерную рекламу (display advertising) крупнейших цифровых платформ, вносит вклад в объяснение их рыночной власти. С января 2018 по I кв. 2024 г. цена за 1000 просмотров (cost per mile, CPM) тем выше, чем больше у платформы уникальных пользователей и одновременно чем больше времени средний пользователь проводит на платформе. Однако количественно второй эффект более выражен, нежели первый. Объяснить полученные данные можно тем, что рыночная власть платформ на рынке цифровой рекламы в большей степени зависит от глубины данных о пользователе и возможности персонализации предложений, чем от количества пользователей или трафика на платформе. Результаты подчеркивают экономическую ценность персональных данных для многосторонних цифровых платформ, монетизирующих кросс-платформенные сетевые эффекты путем предоставления рекламы.

Вклад промышленных корпораций в реализацию стратегий декарбонизации остается недостаточным. На основе экспериментальных расчетов подтверждена гипотеза об отсутствии механизмов сопряжения целевых ориентиров декарбонизации и коммерческих интересов корпораций. Разработаны теоретические и методологические основы механизма управления декарбонизацией, включающего создание подсистем взаимного согласования ее целей с коммерческими интересами бизнеса и настройки деятельности корпораций на достижение индикаторов низкоуглеродного развития. Теоретической платформой для этого механизма послужили идеи концепции декаплинга и теории «зеленой» оркестрации. Результаты анализа подтвердили возможность применять разработанные подходы для создания механизма управления декарбонизацией.